Этимология слова «знамение» напрямую связана с глаголом «знать». Индоевропейское ĝen – «знать» тождественно ĝen – «рождать, рождаться» и происходит из этого последнего. Именно понятия «рождать(ся)» и «знать» составляют смысл слова «знамение».

Рассмотрим символический и богословский смыслы иконографии образа. При этом не будем забывать об условности языка иконы и о разнице между изображением и изображаемым. И.К. Языкова пишет: «В момент созерцания иконы молящемуся как бы открывается святая святых, внутренняя Марии, в недрах Которой Духом Святым зачинается Богочеловек». Подчеркнем это «как бы». С такой оговоркой одно из значений круга, в котором изображен Эммануил, следует понимать и воспринимать как символ откровения. Но все-таки откровения – Божественного знамения. И хотя нам открывается самое сокровенное, тем не менее это только первая ступень беседы иконы с нами, когда знамение есть «предвещение чего-либо». На второй ступени Богородица, зная Спасителя еще до Рождества, еще во чреве, рождает – на иконе как бы извечно отправляет – Богомладенца в мир для спасения рода человеческого.

Руки Богородицы воздеты к небу, они распахнуты навстречу Тому, Кто выше всей вселенной, и в то же время они благословляют молящихся. Это очень древний молитвенный жест: по свидетельству Тертуллиана, руки христианами его времени воздевались и распростирались, «подражая страсти Господней». Молитвенно воздетые руки Богородицы означают также заступничество за людей пред Богом. Надпись на одной из византийских печатей начала XIII века гласит: «Простирая Свои руки и принося заступничество Свое всей вселенной, дай и мне Свой покров, о Пречистая, для того, что я должен совершить». С руками, воздетыми к небу, молился и Моисей во время битвы израильтян с амаликитянами: «И когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль, а когда опускал руки свои, одолевал Амалик; но руки Моисеевы отяжелели, и тогда взяли камень и подложили под него, и он сел на нем, Аарон же и Ор поддерживали руки его, один с одной стороны, а другой с другой стороны. И были руки его подняты до захождения солнца» (Исх. 17: 11–12). Здесь наглядно подтверждается значение всей психофизической стороны моления: мало произносить слова в сердце, не последнюю роль играет поза молящегося и его жесты. Обратим также внимание на тему света и благодати, сопровождающую этот жест. Имя «Аарон» переводится как «гора света», «Ор» – «свет». А руки самого Моисея были «подняты до захождения солнца», то есть руки, поддерживаемые «светами», протягивались к Свету и получали благодать Божию. Точно так же во время литургии перед престолом протягивает руки священник, возглашая: «Горе имеем сердца». Потому можно говорить о каноничности данного жеста, издревле применяемого в литургии, о своеобразной связи через этот жест Ветхого и Нового Заветов.

То же самое заложено в иконографии Богородичного образа «Знамение». И здесь мы видим исполнение Ветхого Завета в Новом. Богомладенец в изобразительном отношении условно, но извечно рождается в мир на его спасение. Потому Он нередко и помещен в мандорле, сквозь круги которой как бы исходят в мир Божественные энергии (опять тема света и благодати, отраженная даже в цвете одежды Эммануила). Мандорла в данном случае выступает в роли знака движения – движения Младенца и света. И когда при осаде Новгорода стрела суздальцев попала в икону и икона отвернулась от нападавших, то суздальцы тем самым лишились света и благодати, а новгородцы, напротив, получили эту благодать для решительных действий и победы над противником. Напомним, что греч. ενέργεια переводится как действующая сила, а знамение, по В.И. Далю, есть знак. Но по греч. знамение – σημειον – это чудесный знак, а не обычный. В новгородской Праздничной минее (ок. второй четверти XIV в.) данное слово в отношении чудотворной иконы употребляется именно в значении «предзнаменование», «чудо». Другое назначение мандорлы в данном случае – подчеркнуть христоцентризм иконы: и концентрическими кругами вокруг Богомладенца – «Свет пришел в мир» (Ин. 3: 19), и своим высоким иерархическим статусом в системе иконописных символов. Простертые из медальона руки Богомладенца в Великой Панагии (от греч. Παναγία – Всесвятая) указывают на проникновение вечности во время, а значит – на упразднение времени, что характерно для православного мировосприятия.

Итак, первый смысл иконы «Знамение» – откровение. Вместе с тем в ней кроется и другое значение: христиане со своей стороны узнают Рождение и приход в мир Спасителя, знают Его и свидетельствуем о Нем как об узнанном. То есть рождение (γέννησις), собственно, и происходит во имя творения (γένεσις), чтобы вернуть творение к Божественному плану: дабы человек стал тварным богом по благодати. Иначе говоря, без разделения и смешения возникает двойственное единство «Бога и меня» – единство, о котором писал в свое время С.Л. Франк. Напомним, что слово «Божество» указывает в богословии на свойство, на природу, а слово «Бог» – на Личность. В качестве сверхвременного или вневременного акта происходит исполнение слов пророка Исаии: «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына и нарекут имя Ему Эммануил, что значит: с нами Бог» (Ис. 7: 14; Мф. 1: 23). В XV веке этот текст Исаии приводится не только на иконах пророческого чина иконостаса, как в Успенском соборе Кирилло-Белозерского монастыря, но и служит основой для вольных литературных переложений, в которых по отношению к пророчеству употребляется слово «знамение».

Религиозный опыт молитвенного общения с иконой позволяет обнаружить в себе новое состояние, исполненное Божественных энергий. Для его обозначения подходит греческий термин ένθεος – букв. «наполненный божеством». На это состояние указывают слова Христа: «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17: 21). Мы облечены во Христа, а Христос пребывает в нас. В этом случае на личном уровне между Первообразом и человеком при посредстве иконы устанавливается реальная взаимосвязь, а на общественном – икона становится общенародной святыней. Так священной охранительницей Великого Новгорода стал образ именно Божией Матери «Знамение». Эта икона считалась в Византии и на Руси также покровительницей Церкви, чем объясняется частое употребление ее иконографии на печатях монастырей, епархий и митрополий, в люнетах над входом в храм, в конхах апсид. Есть основания для установления связи образа Божией Матери «Знамение» с иконой Благовещения. Если в недрах Марии «Духом Святым зачинается Богочеловек», как богословски верно отметила И.К. Языкова, то это и есть начало исполнения пророчества об Эммануиле: благая весть перешла в стадию своего осуществления. Поэтому Э.С. Смирнова совершенно права, считая изображения на обратной стороне иконы образами Иоакима и Анны, а не апостола Петра и мученицы Наталии, как полагал В.Н. Лазарев с последователями. Тема Боговоплощения – центральная для иконы «Знамение» (поэтому данная иконография и канонична для центра пророческого чина иконостаса). Обе стороны знаменитого новгородского образа с нарастанием содержания свидетельствуют именно о Боговоплощении. В противном случае теряется богословская связь между аверсом и реверсом этой иконы, что приходит в противоречие практике церковной жизни. Подобная связь присутствовала в подавляющем большинстве выносных православных образов.

Источник — http://www.pravoslavie.ru/3829.html